Что же теперь мне делать? Пленку засветить?Кирилл не двигался. Ему пришло в голову провести опыт: узнать, сильно ли заснежит человека, если он просидит неподвижно четверть часа. Может быть, поверх шапки вырастет снежная папаха, на коленях — белые подушки, а на плечах пышный воротник? И прохожие будут думать, что вот сидит мальчишка, завороженный снежной королевой...
Но просидеть так все пятнадцать минут Кириллу не удалось. Неожиданно он услышал сухой звук — будто наступили на пустой — спичечный коробок. Осторожно, чтобы не стряхнуть снег, Кирилл повернул голову.
Курчавый парень лет двадцати надел на объектив "Зенита" крышку, сдул с аппарата снежинки и неторопливо застегнул футляр. Потом встретился с Кириллом глазами и улыбнулся.
Он не понравился Кириллу. Близко сидящие темные глаза были какими-то чересчур острыми, пестрая поролоновая куртка — крикливо модной, а улыбка показалась высокомерной. К тому же Кирилл не любил тех, кто ходит зимой с открытой головой, считал это пижонством. А фотограф был без шапки, и снег запутывался в его черной кудрявой шевелюре.
— Зачем вы меня сфотографировали? — спросил Кирилл негромко, но довольно придирчивым тоном.
Курчавый фотограф еще раз улыбнулся и объяснил:
— Ты хорошо вписываешься в пейзаж. Кругом снег, и ты тоже заснеженный. Завороженный, будто в сказке.
Это показалось Кириллу совсем обидным: парень словно без спросу прочитал его мысли. Кирилл сказал:
— Значит, я деталь пейзажа... Вроде пенька или коряги...
— Да вовсе нет! — энергично запротестовал фотограф. — Пенек, он — мертвый. А человек оживляет пейзаж, смысл придает.
С этими словами парень подтащил к скамейке большую, нагруженную чем-то тяжелым сумку, смахнул снег и сел рядом с Кириллом. Не вплотную, но достаточно близко. Снежная сказка кончилась. Это еще больше раздосадовало Кирилла.
— А зачем вам моя фотография? — хмуро спросил он.
— Ну, мало ли... В альбом вклею. Может быть, на стену повешу. Буду смотреть...
— А что тут такого интересного? Смотреть...
— Каждый человек интересен, — серьезно сказал фотограф, — потому что каждый — представитель человечества.
"Представитель человечества" — это звучало солидно. Будь Кирилл помладше, он бы начал таять от удовольствия. И спросил бы: "Значит, я тоже представитель?" Но сейчас он на эту удочку не клюнул. Он сказал:
— Разве все представители человечества интересные? Бывают дураки всякие, бывают жулики и бандиты. И просто... нахальные.
— Такие, кто без спросу фотографирует, — серьезно откликнулся курчавый незнакомец. — Ну, я же не знал, что ты так... болезненно отнесешься. Что же теперь мне делать? Пленку засветить?
— Ладно, не надо, — небрежно сказал Кирилл и посмотрел на большие часы у входа в сквер.
@темы:
Дословно,
Я русалка ©